Виктория Русскова.. ВРЕМЯ СНОВ.

Виктория Русскова

ВРЕМЯ СНОВ

МОЛИТВА

Боже святый, возлюбленный мой,
Средоточие воли и света!
Дай найти мне приют и покой
В благодатной мороке поэта.

Чтоб писать, как любить и дышать,
Просто жить - как деревья и звери,
Ни слепой, ни заумной не стать,
Не уйти в темноту и безверье.

Чтобы пена житейских невзгод
Не забрызгала замысел ясный,
Чтобы день был бы длинным, как год,
Не пустым, не скупым, не напрасным.

Слов-жемчужин нанизывать нить,
Ремеслом стихотворным владея,
Строгий ямб невзначай изменить
На беспечную легкость хорея,

Чтоб в сумятице радостных рифм.
В карусельном словесном движенье,
Обрести свой - единственный - ритм
Сопричастья, добра и служенья.

***

Над нами небо не смеялось,
Мы были с будущим на ты,
Оно прощало нам, как шалость,
По-детски хрупкие мечты.

Тела - у жизни на постое,
А наши души вверх вело,
И резало лицо пустое
Осеннего дождя стекло.

Но, заплатив трудом и болью,
Мы с Богом обретали связь,
К земле пригвождены любовью,
С любовью в небо возносясь.

ПАМЯТИ ОТЦА

Устал, уснул, живое бренно,
Ты скинул, как чужой камзол,
И тело - лучшее из плена,
И мысли - лучшее из зол.

Да, смерть - великий крестоносец,
Что отсекает, не скупясь,
Презрев призваний и пророчеств,
Времен и душ живую связь.

Под ветром ледяным и светлым
День без начала и конца
Заносит снегом, словно пеплом,
Осиротевшие сердца.

И в серый миг перед рассветом,
Ведь не было все это зря, -
Твой голос слышен в небе этом
В последнем свете декабря.

Возьми меня в то коктебельское лето,
Оно в моей жизни, как счастья заплата,
Потеряно где-то, оставлено где-то
Колечко простое с молочным агатом,
Как детство... Волошинский профиль знакомый
В грядущее смотрит, со мною не спорит,
Соленые волны и небо - я дома,
Все - море и горы, я - горы и море.
Ромашки на платье, уэллсовский томик,
Тарелка черешни вишневой и светлой,
И я - сероглазый, серьезный ребенок...--
Смех мамы - и ты улыбнулся в ответ ей...
Жизнь скоро разрушит все то, чем владеем,
Неверной кометой сверкнет - не заметим,
То лето исчезнет. Смогу ли, сумею
Наш Крым, как мечту, завещать своим детям.

***

Устала и измучилась, сметая
Обрывки строчек в грешную ладонь,
Но верю, слышу, чувствую и знаю,
Что где-то еж сопит и бродит конь,

Что перепрыгнув ямы и ловушки,
Я выйду из ворот своей судьбы,
Гам ждет меня заветная избушка,
И дым идет из глиняной трубы.

Я поселюсь там: кот ладони гладит,
Лохматый пес хранит мое тепло,
А я листаю ведьмины тетради,
Мир разделяя на добро и зло.

Среди целебных трав, лесной царевной,
Я так и буду жить в тени ветвей,
Наворожу всем девкам из деревни
Мужей бесстрашных, крепких сыновей,

Красивых дочек, мягкие перины,
Сундук с приданым, добрую свекровь,
Неторопливый ход часов старинных
И нежную, спокойную любовь.

В конце пути - достойные поминки -
Поплачут внуки - взрослые уже...
А я уйду по узенькой тропинке
И упаду в некошеной меже,

Живое провожу открытым взглядом:
Живите, детки, дольше и смелей...
И вырастет чудесный росный ладан
У самой кромки вспаханных полей.

ПОД ШАРМАНКУ

В небесах всех бродяг и гонимых
Застывала седая звезда,
Незаметно и неотвратимо
Наступили в душе холода.

Даже голос мой будто простужен,
Сердце птицей замерзло в груди,
Кто-то теплый и близкий мне нужен,
Отогреть, пожалеть и спасти.

Он нашепчет мне песню простую,
Что вернет мне тепло и покой,
Он прогонит старуху слепую -
Зиму злую с корявой клюкой.

***

Василиски на обоях,
Лунный свет и тишина,
Впечатление такое,
Что на улице весна.
Кто-то тихо липнет к двери,
Кто-то хочет здесь побыть,
По обоям скачут звери
И мешают дверь открыть.
И мелькают безмятежно
Тени-звери на стене,
Сны подсказывают нежно,
Мне дают побыть во мне.

***

Так в ночь глядит - последними глазами
Наложница последнего царя.
М. Цветаева

Два года длилась эта злая сказка
И жизнь твоя рвалась по тонким швам,
Душа неизбалованная лаской,
Неслышно раскололась пополам.

Плачь и кричи, трагическая лира,
Страна чудовищ - вместо сада - тлен,
Химеры, черти, горбуны, вампиры
Вздымают черный ветер перемен.

Над свалкой судеб каменно сияет
Кремлевская кровавая звезда,
И лишь один Всевышний цену знает
Неправедного, страшного суда.

Наедине с собой и небесами,
Войдя в ту ночь в свой Гефсиманский сад,
Глядишь в себя усталыми глазами,
Решив ступить в последний, смертный яд.

Уже собравшись в горнюю обитель,
Услышала ты в дверь условный стук?
Кто знает, а не ангел ли хранитель
Готовил для тебя тот вечный крюк?

Мы волчья кровь - отступница, сестрица,
Нам в стае выть бы - лишь бы не в строю,
Позволь мне помнить, плакать и молиться.
Не превратив своей судьбы в твою.

САЛЬВАДОР ДАЛИ

Раненый голубь
Церковь пустая
В сломанных клетках
Часы-попугаи

Грешные мысли
Тонкие чувства
Мир сюрреальный
Сладость искусства

Звуки и краски
В точном движенье
Бред зазеркальныи
Воображенья

Пена манжетная
Шорох шампанский
Что же не спас тебя
Спас твои испанский

Ветреный росчерк
Кисти капризной
Жизнь за пределом
Собственной жизни

***

Бог отпустил бы дней побольше нам,
Чтоб в каждый новенький апрель
Звенела медным колокольчиком
Невыразимая капель.

Огни колышутся оконные,
И мы, как прежде, на восток
Летим бумажными драконами,
Не близок путь - полет высок.

Сверкают крылья акварельные
Над пеной дней, под шелест лет,
И дивной музыкой свирельною
В глаза вливается рассвет.

ПОПЫТКА ХАЙКУ

***

Ночь была длинной как жизнь
Темным сверчком скрежетало
Неумолимое время

***

Город по пояс в дыму
Плачет в горящем лесу
Маленький бурундук

***

Очертания тела под простыней
Жив или мертв - разве поймешь
Не приближаясь

***

Пестрые сбросив лохмотья
Закуталась в серый туман
Осень - бродяжка

***

Колокола звонили рано утром,
Врывалась жизнь в незавершенный сон,
Как мне хотелось чистой быть и мудрой,
Но ныла совесть под пасхальный звон.

Мои нежный Бог, усталый дирижер мой,
В сиянии тернового венца,
Сметал своей ладонью животворной
Соленый пепел с моего лица.

Пока мои грехи меня не съели,
Чтоб не наделать большего вреда,
Свернусь креветкой в блюдечке-постели,
Авось просплю до страшного суда.

ПЕСНЯ НЕУДАЧНИКА

Я все пытаюсь высказать, а высказать то нечего,
А если даже есть чего, то все не знаю как,
И жизнь моя, товарищи, капризнейшая женщина,
Обидится, нахмурится, такой вот кавардак.

Вокруг летают стаями вороны черноглазые
И норовят удачнее схватить чужой кусок,
Они такие умные - пронырые, пролазые...
Ах, жизнь моя бездарная, ах, драный мой носок.

ОСЕНЬ

Дождик капает на сердце,
И не слышен птичий свист,,
И дрожит, стремясь согреться,
Предпоследний желтый лист.

В окна лезет мокрый ветер,
В доме сумрачный уют,
Пес уснул, притихли дети -
Не шалят и не поют.

Юнкер Шмидт, вернется лето,
Но немного погодя,
Погрустим с тобой под этот
Шелестящий вальс дождя...

***

Страна усталых землероев...
По дымной улице толпой
Бредут консервы из героев,
Влача жестянки за собой.

А жизнь с утра не с той ноги,
И взгляд потухшей папиросой,
И в черных пролежнях мозги.
Вперед, мои великороссы!

АКВАРЕЛИ

Свечи неровный, одинокий свет,
И на столе разбросанные карты,
И вереница отражений марта
В зеркальном коридоре длинных лет.

И Леты мутной холодна вода,
Мой голос неуверенный так жалок,
Я - дама треф с охапкою фиалок
У двери, приоткрытой в никуда.

Легчайшим взмахом тонкой кисти
Весна намечена едва,
И в прели прошлогодних листьев
Живая, яркая трава.

Забыв зимы порядок нудный,
Забросив миллионы дел,
Мой город, ставший изумрудным,
Открыл глаза, помолодел.

В рассвете яблочно-неспелом,
Так очарованно юна,
Спешит с улыбкою несмелой
Колдунья, девочка, Весна.

Июнь растет в земной печи,
Как каравай ржаного хлеба,
И безмятежные лучи
Горячим медом льются с неба.

Сверкает солнца рыжий глаз
В июльской золотой лавине,
Тяжелый шмель, жужжа, увяз
В янтарной лета сердцевине.

Ромашки что-то шепчут вслед,
Глядит доверчиво подсолнух,
И август собирает свет
В созревших кукурузных зернах.

Коррида - вкрадчивый напор
Незапрещенного террора.
Вот он - красавец матадор
С невинным взглядом сутенера.

Вина разбившийся бокал,
Треск пальцев, словно кастаньеты,
Кровавые глаза быка
Пред неотступностью мулеты.

Зажата боль в напрасный ком,
И крики незаметно тают,
И над поверженным быком
Коровка божия взлетает...

Пастель дождливых, сонных дней,
Бесцветный бисер небо нижет,
Свет перламутровых лучей
На стопке постаревших книжек.

Сны разбиваются с утра
О будничный гранит работы,
И стрелкам совершать пора
Судьбы стальные обороты.

А на душе покой и тишь,
О, магия дождя седая,
И в серебристом блеске крыш
Скупое обещанье рая.

Снег чист и легок - ангельские перья
Летят, кружась, с притихшей высоты,
И ты замрешь перед открытой дверью,
И на какой-то миг ослепнешь ты.

Вглядевшись в горизонт туманно-снежный,
Ты различишь в немыслимой дали,
Как нежно Бог в ладонях грубых держит
Молочную жемчужину Земли.

***

Бумажной иконкой, цветком придорожным
Старалась украсить и полдень, и полночь.
Напрасно, и нынче понять невозможно,
Как быстро бедой ты любовь переполнил.

Пустыми речами, упреками злыми
Опять донимаешь в упрямстве пещерном,
А помнишь ли ты хоть одно мое имя,
Из тех, из заветных, ночных и вечерних?

Душа отрастает, как сломанный ноготь,
Забыты слова и обиды забыты,
Мне больше не нужен твой мед и твой деготь,
Теперь я свободна, сегодня мы квиты.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ РОМЫ

Умным детям снятся сказки,
Будь послушным, мои хороший,
Закрывай скорее глазки,
Я спою тебе про кошек.

Ходят кошки по дорожкам,
Им не спится, серым кошкам,
Кто мне скажет, почему?

Ночь темна, фонарь не светит,
Кошки бродят по планете,
А зачем, я не пойму,

В сонном небе вьются мошки,
В синем небе звезды-крошки,
И паук заплел луну,

Спи, ребенок, это кошки
Ищут мышек, ловят мошек,
На запутанных дорожках,
В летнем сказочном плену.

ОСЕНЬ В ОКТАВАХ

Мой сентябрь, как и прежде морочит,
Синь и золото - ласковый свет,
Сердце слышать не может, не хочет
Равнодушно-спокойное "Нет".
Отчего же я впала в немилость,
Жизни ритм - за ударом удар.
Что бы ни было, что б ни случилось,
Я Тебя принимаю, как Дар.

Как горек этот вечер лунный,
Как скучен неуместный торг.
Не сменишь чистой страсти струны
На поэтический восторг.
Нас в этом мире только двое,
И стоит нам с тобой, скажи,
Хранить иллюзию покоя,
Не сохранив живой души?

Обрывком киноленты старой
Мелькнуло слово "Никогда".
Мечом стальным, небесной карой
Повисла надо мной беда.
Заполнен воздух дымом пряным
Сгоревших душ, пустой мольбы...
И слышен сердца хруст стеклянный
Под острым каблуком судьбы.

На плач и боль наложенное вето -
Прикосновенье губ к моей щеке.
Душа блестит потерянной монетой
В заброшенном, холодном тупике.
Что маятник, томительным движеньем,
Опять качнусь в мучительной борьбе
От трезвого и ясного прозренья
До полного презрения к себе.

Темный колокол, воешь по ком,
Нагоняя бесплодные мысли?
Осень легким, стальным светлячком
На сырой паутинке повисла...
Сжать бы горечь в усталой горсти,
Скомкав бросить в дорожную глину,
И спокойно к закату брести
Молчаливым, слепым пилигримом.

"Никогда" - только смерть может жизни сказать,
Подожди, не сжигай корабли,
Вот наступит весна и вернутся опять
Гуси-лебеди и журавли.
Я смогу, я дождусь окончания сна,
И когда ты войдешь в мою дверь,
Станет светлым вином и вода, и вина,
Так случится, я знаю, поверь...

*"*

Жизнь упорно счастье прячет
Под завесой суеты,
Скачут дни, как детский мячик,
За окном моим маячит
Равнодушье нищеты.

Тихий призрак увяданья
Осень в дом мой привела,
Утоли мои страданья,
Не тревожь пустым мечтаньем,
Заверши, что начала.

День осенний, день ненастный,
Тишины моей не тронь,
Не пугай меня напрасно,
Листик клена желто-красный
Урони в мою ладонь.

Амулет янтарной рощи
Сохраню и сберегу,
С ним, наверно, будет проще
Наблюдать метельный росчерк
На темнеющем снегу.

***

В поспешных встречах я утрачу
Небесный свет - свою любовь,
И жизнь решая, как задачу,
Не стану ошибаться вновь.

Себя разбив на поворотах
Твоей слепой и злой души,
От царской ухожу охоты
Бумажной птичкой - в камыши.

Но даже уходя, как прежде
Люблю. Твоя ли тут вина?
И просыпается надежда
С глотком дешевого вина.

***

От ненужных разговоров
Остается лишь усталость,
Вязь случайных встреч и взоров
Это все, что мне осталось.

Догорает вечер длинный,
Что же происходит с нами?
Жадно смотрят арлекины
Подведенными глазами.

Снова сердце бьется глухо
И любовь проходит мимо,
И душа моя - старуха
В пестром платье Коломбины.

***

Сама себе ставлю за здравие свечки,
Сама я себе покупаю колечки.
Колечко на радость, колечко на скуку,
На правую руку, на левую руку,
На счастье, на радость, на чистую совесть,
На долгий роман и короткую повесть,
На утренний снег и ночную тревогу.
На жизнь мою - странную, злую дорогу,
Где длинные степи и страшные волки,
Досужие сплетни, досужие толки,
Чужие глаза, вместо самых любимых,
И мыслей неясных полет голубиный...

***

Проспите ночь с бедой любой,
И утром цвет она изменит,
А ведь была большой такой -
Ничем, казалось не измерить.
Наутро ливень замолчит,
Подсохнут слезы, с солнцем споря,
Свернувшись на подушке, спит
Ручное, комнатное горе.

***

Вот и все - дошли до точки,
Боль в душе, на сердце грязь,
Нас разбили на кусочки
Брызги ежедневных дрязг.

К черту все, что было милым,
Все надежды в прах и в дым.
Раз укушенный вампиром
Сам становится таким.

И недобрая реальность,
Закружив, бросает нас
В виртуальную лояльность
Никому не нужных фраз,

И съедает понемногу
Чувство собственной вины,
За неверную дорогу
И неправильные дни.

Что же, время расходиться
К разным берегам земли,
Хватит мухой пыльной биться
В паутине злой любви.

СУЛАМИФЬ

Не грешить, наверное , отрадней...
Кто же нам поможет, милый брат,
Оградить наш юный виноградник
От проворных лис и лисенят.

Ночь обречена, но утро снова
Нас спасет от грязи и от лжи,
Превращая первородство слова
В теплые сокровища души.

... виноградника не сберегла я,
рвется вверх душа, покидая
тело самой нежной из жен,
мой единственный, Соломон,
молоком и горячим медом
высшей правды и страсти свобода,
легкий шепот, сладчайший стон,
мой возлюбленный, Соломон.
в сонме всех девиц и наложниц,
многольстивиц и осторожниц,
я - единственная из жен, -
вечный перстень твой, Соломон...

ГАМЛЕТ

Из глубины веков, из тьмы суровой,
Придворных игрищ нахлебавшись всласть,
Печально смотрит мальчик темнобровый,
Застрявший в шестернях борьбы за власть.

В пыли миров, среди скоплений звездных
Летит тоска, чтоб в тягостном бреду
Высиживать в преступных, тесных гнездах
Слепую ревность, горькую беду.

Мой мертвый принц, ты счастлив, ты доволен?
Ты сам нарисовал такой узор,
Ведь в этой грустной жизни каждый волен
Не отвечать позором на позор.

Ax, где же вас искать теперь, любимый,
Куда вас страсти злые завели?
Вы с посохом и в шляпе пилигрима
Растаяли в неведомой дали.

Холодный выбор вместо губ горячих:
Тюрьма монастыря иль муж-кретин,
Мой добрый принц, прислушайтесь, как плачет
Во мне - негромко - нерожденный сын.

И погружаясь в сонный мир видений,
Вплетаю я в безумный свой венок
Увядшие фиалки наслаждений,
Прозрачный лютик, призрачный вьюнок...

Опущен занавес, слова ролей забыты,
Окончен, наконец, кровавый спор,
Хрипит надрывно колокол разбитый,
Холодным светом залит Эльсинор.
Мой бедный Гамлет, пусть рыдают трубы,
Тебя оплакать некому, увы,
Офелия уснула, спит Гертруда,
И Розенкранц, и Гильденстерн мертвы.

***

Ночь и неопределенность,
Спотыкается перо,
И не может скрыть влюбленность
Мой застенчивый Пьеро.

Ветер воет - хриплый, гулкий,
Словно тысяча Синатр.
Музыкальная шкатулка,
Старый, кукольный театр.

О несбыточном вздыхает
Хор усталых Коломбин.
Отличить раек от рая
Не пытайся, Арлекин.

Сумерки пустые тают,
Реет шляпное перо...
Тихо Гамлета читает,
Бедный, маленький Пьеро.

Совладельцам пятерки рваной
Океаны не по карману.

М. ЦВЕТАЕВА

Карабкаюсь, свои ломая ногти,
Из этой непроглядной нищеты,
Из этой богом проклятой коробки,
Где я уже не я и ты не ты.

На хруст последней денежки в кармане
Слетаются счета, как воронье,
Страна моя с проворством обезьяньим
Обшаривает нищее жилье.

Я плАчу и плачУ, но я устала,
Ну что же ты вот так Россия-мать?
Для женщины - неужто это мало -
Стихи писать и сыновей рожать?

Я не умею, вставши спозаранок,
Забыв про свой лирический покой,
Свои пустые набивать карманы
Бумажною тщетой и суетой.

Бог вам судья и черти ваши с вами,
Спасибо - научили выживать.
О, Господи, хоть ты берешь стихами
И жизнью - это то, что можно взять.

***

А. С. Грину

Ночь. Лето. Дождь. И снова город
Таинственно похож на порт,
Шелк неба молнией распорот,
Реальности рисунок стерт.

Звучит мотив пиратский, старый,
А дождь совсем сошел с ума,
Зеленая волна бульваров
Качает корабли-дома.

По медленным, свободным водам,
Прислушавшись к речным гудкам,
Мой дом тяжелым пароходом
Плывет к волшебным берегам.

Я пела о рассветах, о белых парусах,
И солнышко играло в блестящих волосах.

Один моряк веселый, что мимо проходил,
Монету золотую на счастье подарил.

Сказал мне, глядя в сердце, а вовсе не в глаза,
Что золото не ярче, чем рыжая коса.

Хоть бедно я одета и голодна порой,
Храню его монету - дарёный золотой.

Когда ж мне станет страшно и очень трудно жить,
Я знаю, что мне делать, я знаю, как мне быть:

Монету брошу в море, шепну ей - добрый путь -
И мой моряк вернется ко мне когда-нибудь.

В любви, в этом море, и чтимом, и клятом, -
Нарушенных клятв, покоренных гордынь -
Все меньше становится храбрых пиратов,
Все больше купцов и капризных рабынь.

Сталь взглядов скрестим: поединок любовный...
С тобой не поспоришь, себя не предашь,
А я не умею быть тихой и скромной,
Хоть глуп и ненужен в любви абордаж.

Ты видишь во мне только страсть и отвагу,
Не верь, я другая, ступай невредим...
Швырну на песок бесполезную шпагу
И слезы утру рукавом кружевным.

КАТЕ ТАТЬЯНИНОЙ

Слышишь, тихо вокруг, ни души...
Нарисуй меня, девочка, тушью,
Не лицо, а бессмертную душу
Ты смелей на листке напиши.

И раскрась мой злые глаза
Чистым цветом последней надежды,
Чтоб они, как когда-то, как прежде,
Заглянули в свои небеса.

Чтобы добрый, смеющийся Бог
Нас привел к золотому порогу,
Где живут чудеса, где так много
Теплых дней и прекрасных дорог.

***

Я знать не хочу, что уже ничего не случится,
Я верить не буду, что грустный удел мои таков:
Бездомной собакой заглядывать в скучные лица
И ждать то весны, то рассвета, то чьих-то шагов.

Недоброе что-то случилось, наверно, со мною,
Застыну устало у ночи на самом краю,
И ангел надежды прохладной и нежной рукою
Легонько погладит мятежную душу мою.

И ветер забьется в тяжелых и сумрачных кронах,
И влажные звезды в глазах отразятся моих.
Весенней травою, невинным росточком зеленым
Пробьется сквозь сердце еще не написанный стих.

15 ИЮНЯ 1998

Надо жить учиться просто,
Без обид и без затей,
Травкой маленького роста
В суете земных страстей.

На других людей не глядя,
Не лукавить, не грешить,
Что-то мятое - разгладить,
Что-то рваное - зашить.

И, не пробуя исправить
Этот странный, старый мир,
Робкий шепот свой добавить
К голосам бессмертных лир.

Жизнь неспешно проживая,
Шаг к шажку, стежок к стежку,
Постепенно вышивая
Листья новые к цветку.

И невиданным растеньем
На холщовом полотне
Расцветет мое творенье -
Жизнь, подаренная мне.

***

Ax, секреты ремесла,
Ax, незыблемость основ,
Вот уходит время зла
И приходит время снов.
Время быть себе царем
Наступает. Поспеши
Бить полночным звонарем
В сонный колокол души.

Использована графика Екатерины Татьяниной